Поэзия 🌿

[Антуанетта]

Есенин "Заметался пожар голубой"

Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь — как запущенный сад,
Был на женщин и зелие падкий.
Разонравилось пить и плясать
И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз злато-карий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки
И стихи бы писать забросил.
Только б тонко касаться руки
И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

 

[Антуанетта]

Есенин "До свиданья, друг мой, до свиданья"

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей,-
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

 

[Антуанетта]

Есенин "Я обманывать себя не стану"

Я обманывать себя не стану,
Залегла забота в сердце мглистом.
Отчего прослыл я шарлатаном?
Отчего прослыл я скандалистом?

Не злодей я и не грабил лесом,
Не расстреливал несчастных по темницам.
Я всего лишь уличный повеса,
Улыбающийся встречным лицам.

Я московский озорной гуляка.
По всему тверскому околотку
В переулках каждая собака
Знает мою легкую походку.

Каждая задрипанная лошадь
Головой кивает мне навстречу.
Для зверей приятель я хороший,
Каждый стих мой душу зверя лечит.

Я хожу в цилиндре не для женщин —
В глупой страсти сердце жить не в силе,-
В нем удобней, грусть свою уменьшив,
Золото овса давать кобыле.

Средь людей я дружбы не имею,
Я иному покорился царству.
Каждому здесь кобелю на шею
Я готов отдать мой лучший галстук.

И теперь уж я болеть не стану.
Прояснилась омуть в сердце мглистом.
Оттого прослыл я шарлатаном,
Оттого прослыл я скандалистом.

 

[Елена Марковна]

Автор доподлинно неизвестен, но во многих источниках указано, что это тоже Асадов.

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…

Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…

Вот так и вьётся эта канитель —
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.

Мы мечемся: – работа… быт… дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь… чтоб увидеть душу.

Мы выбираем сердцем – по уму…
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться..

Как много тех, с кем можно говорить.
Как мало тех, с кем трепетно молчание.
Когда надежды тоненькая нить
Меж нами, как простое понимание.

Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомнения.
Как мало тех, с кем можно узнавать
Себя, как нашей жизни отражение.

Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали.
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.

С кем силы мы душевные найдем,
Кому душой и сердцем слепо верим.
Кого мы непременно позовем,
Когда беда откроет наши двери.

Как мало их, с кем можно – не мудря.
С кем мы печаль и радость пригубили.
Возможно, только им благодаря
Мы этот мир изменчивый любили

Это Асадов. Точно. У меня лет двадцать пять назад была его книга с этим стихотворением. Мое любимое было.

 

[Антуанетта]

Сплин "Рай в шалаше"

Всё, что случилось, останется нам
Мчится корабль навстречу волнам
Дерево смотрит вслед кораблю
Шепчет печальную песню свою

Если по правде, давай без обид
Тот кто убил, тот и у.бит
Кто в дождь отдал плащ, тот под плащом
Тот кто простил, тот и прощён

Пусть разлетаются листья и пусть
Дерево шепчет на радость и грусть
Мчится корабль навстречу волнам
Всё, что случится, останется нам

Ляжем на вёсла, кто не мечтал в этой жизни
Хоть раз всё отправить к чертям
В одиночку пройти океан, посвящая сверкающим звёздам
Строчку за строчкой, целый роман

Находя только в этом усладу
Ничего не боясь, кораблём управляя шутя
Ничего не теряя уже
Предпочтя дворцовому аду рай в шалаше
Предпочтя дворцовому аду рай в шалаше

Рай в шалаше, рай в шалаше

 

[Антуанетта]

Сплин "Мороз по коже"

Здравствуй, мой город, знакомый до слёз.
Спрятался в арке случайный прохожий.
Бродит по улицам брошенный пёс,
Мы так похожи!

Смотрим друг другу в глаза и мороз по коже!
Смотрим друг другу в глаза и по коже мороз.

Город под небом мгновенно замёрз,
Брошенный пёс приютился в прихожей.
Небо над городом, полное звёзд -
Мы так похожи...

Смотрим друг другу в глаза и мороз по коже!
Смотрим друг другу в глаза и мороз по коже!
Смотрим друг другу в глаза и по коже мороз...
Мороз по коже... Мороз по коже...
Мороз по коже... Мороз по коже...

Всё несерьёзно и всё не всерьёз,
Линия жизни становится строже.
Плачем от счастья, смеёмся до слёз -

Смотрим друг другу в глаза и мороз по коже!
Смотрим друг другу в глаза и мороз по коже!
Смотрим друг другу в глаза и по коже мороз...
Мороз по коже... Мороз по коже...
Мороз по коже... Мороз по коже...

 

[Антуанетта]

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой всё особое, своё,
И нет планет, похожих на неё.

А если кто-то незаметно жил
И с этой незаметностью дружил,
Он интересен был среди людей
Самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
Но это все неведомо для нас.

И если у.мирает человек,
С ним у.мирает первый его снег,
И первый поцелуй, и первый бой...
Всё это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
Машины и художников холсты,
Да, многому остаться суждено,
Но что-то ведь уходит всё равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
Что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
Мы, зная всё, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
От этой невозвратности кричать.

Е. Евтушенко

 

[Антуанетта]

Обои содраны,
И вещи собраны,
Усы и хвост, -
Да пинок за дверь.

Подъезда лестница,
Сосед, что бесится,
Теперь ты, кот,
Петербургский зверь.

Январь кусается,
Коту не нравится,
Что в этом городе
Зимой дожди,

Что лезет шерсть
И не кормят в шесть,
Что он на холоде...
Но...подожди.

Кот смотрит в лужи
И ищет ужин
В помойных баках.
Но в том вся соль,

Что неудачи
К хвосту в придачу.
Кот - не собака!
Шагал он вдоль

Вдоль полосатого перехода
И оттого голод и погода
Его терзали -
Ступил он вбок.

Вдруг зверя родом из Петербурга
Взяла в объятья чья-то подруга -
Паштета дали,
В углу клубок.

И тот, кто верует,
Что нас преследует
За черной
Белая полоса,

Пусть остановится
И приготовится
В гонке упорной
Открыть глаза.

Бежать за счастьем
Бывает часто
Кому-то сложно
И далеко,

Но с черной линии
На цвета инея
Ступить возможно
Очень легко.

А это, впрочем,
Удачно очень,
Что был подобран
С дороги кот.

Их двое: каждый
Нашел однажды
Того, кто дома
Тепло даёт.

Не вешай нос,
Ведь любой вопрос
Решаем, если
Под боком кот -

Его мурчание
В любом отчаянии
От всех депрессий
Тебя спасёт.

 

[Антуанетта]

Когда умрет последний человек,
То солнце утром как всегда взойдет -
Не станет тусклым ясный звездный свет,
Когда последний человек умрет.
Не станут тише птицы свиристеть,
Не станет медленнее течь река,
И снова появляться будет сеть
Из брюшка маленького паука.
В забытом плеере в одном из городов
На лавочке, которую обходят волки,
Васильев будет петь про боль и про любовь,
Кипелов про свободу и в груди осколки.
И будут петь Джеймс Хэтфилд и Горшок,
Трэйс Ганз и Кидис, Меркьюри и Гилмор,
Бутусов, Плант, Самойловы и Йорк,
Когда последний человек погибнет.
И не устанут ни жевать, ни рвать
Обложки Достоевского и Канта
Коровы, лошади. И та тетрадь,
В которой черновик Копланда,
И тот роман про Мир и про Войну,
И те записки про любовь Юноны,
Как томик Лондона пойдут ко дну,
Пойдет ко дну и песнь Вероны.
Слова останутся лежать на дне,
И будут разноситься по округе,
Когда умрет последний человек,
Когда огней войны уже не будет.
Тогда наступит во всем мире мир,
И сдохнут эти жалкие людишки,
Не будет ни лжецов, ни высших сил…

Лишь рок, коты и неплохие книжки.

 

[Антуанетта]

Один мой друг подбирает бездомных кошек,
Несёт их домой, отмывает, ласкает, кормит.
Они у него в квартире пускают корни:
Любой подходящий ящичек, коврик, ковшик,
Конечно, уже оккупирован, не осталось
Такого угла, где не жили бы эти черти.
Мой друг говорит, они спасают от смерти.
Я молча включаю скепсис, киваю, скалюсь.

Он тратит все деньги на корм и лекарства кошкам,
И я удивляюсь, как он ещё сам не съеден.
Он дарит котят прохожим, друзьям, соседям.
Мне тоже всучил какого-то хромоножку
С ободранным ухом и золотыми глазами,
Тогда ещё умещавшегося в ладони...

Я, кстати, заботливый сын и почетный донор,
Я честно тружусь, не пью, возвращаю займы.
Но все эти ценные качества бесполезны,
Они не идут в зачет, ничего не стоят,
Когда по ночам за окнами кто-то стонет,
И в пении проводов слышен посвист лезвий,
Когда потолок опускается, тьмы бездонней,
И с.мерть затекает в стоки, сочится в щели,
Когда она садится на край постели
И гладит меня по щеке ледяной ладонью,
Всё тело сводит, к нёбу язык припаян,
Смотрю ей в глаза, не могу отвести взгляда.
Мой кот Хромоножка подходит, ложится рядом.
Она отступает.

 

[Волк]

Декаданс
Э. Шклярский

Ты в плену босоногого танца
Тебе голову кружит мечта
Я последний певец декаданса
И от песни моей ты растаешь

Ты говоришь: Ничего не случится
Если буду немного груб
Говоришь, и смола сочится
В уголках потемневших губ

Декаданс

Как попали мы в переплетенье
Судеб сломанных и цветов
Лучше так уж, чем в час цветенья
Жизнь, оставленная на потом

И обманемся мы и поверим
Будто снова впадаем в транс
Будто снова открыты двери
В мир по имени Декаданс

Декаданс

И лицо ведь не спрячешь под маской
Все распахнуто, все наяву
Этот мир не похож на сказку
Но и в нем все равно живут

И запретное в сердце стучится
И пьянит, и ломает, и губит
Ты молчишь, лишь смола сочится
В уголках потемневших губ


Регина Техник

 

[Сын Карелии]

Антуанетта А можно стихотворение "Кто я? Что я ? Только лишь мечтатель", вроде так называется Есенин

 

[Алина Дмитриевна]

Антуанетта А можно стихотворение "Кто я? Что я ? Только лишь мечтатель", вроде так называется Есенин

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Перстень счастья ищущий во мгле,
Эту жизнь живу я словно кстати,
Заодно с другими на земле.
И с тобой целуюсь по привычке,
Потому что многих целовал,
И, как будто зажигая спички,
Говорю любовные слова.
«Дорогая», «милая», «навеки»,
А в уме всегда одно и то ж,
Если тронуть страсти в человеке,
То, конечно, правды не найдешь.
Оттого душе моей не жестко
Ни желать, ни требовать огня,
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.
Но, всегда ища себе родную
И томясь в неласковом плену,
Я тебя нисколько не ревную,
Я тебя нисколько не кляну.
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Синь очей утративший во мгле,
И тебя любил я только кстати,
Заодно с другими на земле.

 

[Валерия Николаевна]

Так нравится эта поэма, описание полного разочарования..
«Чёрный человек»
Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный…

«Слушай, слушай, —
Бормочет он мне, —
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».

«Счастье, — говорил он, —
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство».

«Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай».

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой.
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная…
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

«Слушай, слушай! —
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. —
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет «она»,
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую,
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами…

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою».

«Черный человек!
Ты прескверный гость!
Это слава давно
Про тебя разносится».
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу…

…Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один…
И — разбитое зеркало…

 

[Антуанетта]

Flëur "Тëплые коты"

Зима так холодна, так бесприютна и бела.
Скоро будет неизбежный дефицит тепла.
Начнём спасаться мы от этой теплонищеты,
Значит снова будут в моде тёплые коты.

Будем гладить всех мурчащих,
Тёплых, сонных, настоящих,
Запуская руки в меховые животы.
Переменчивы все вещи
В странном мире человечьем.
Постоянны мягкие мурчащие коты.

Все бегут домой с холодных улиц и пустых,
Значит снова будут в моде тёплые коты.
Тёплые коты летят по небу облаками.
Мысли переполнены мурчащими котами.

Когти могут впиться в ногу,
Но нога, поверь, не сердце.
Кошки так не ранят, как людишки иногда.
Тёплый кот меня утешит, ляжет на больное место
И усну я, обнимая тёплого кота.

Приходи играть, хозяйкин свитер обшерстить,
Книжку растерзать, о кресло когти поточить.
Приходи ко мне из мира странных зимних снов,
Плюнь на предрассудки, разбуди своих котов.

Будем гладить всех мурчащих,
Тёплых, сонных, настоящих,
Запуская руки в меховые животы.
Переменчивы все вещи
В странном мире человечьем.
Постоянны мягкие мурчащие коты.

Когти могут впиться в ногу, но нога, поверь, не сердце,
Кошки так не ранят, как людишки иногда.
Тёплый кот меня утешит, ляжет на больное место
И усну я, обнимая тёплого кота.

 

[Мишаня]

Антуанетта , а где про Мэри?

 

[Антуанетта]

Антуанетта , а где про Мэри?

Ни одного Джио Россо не скидывала) Не знаю, можно ли, они не для торчков.
Мэри скину, остальные посмотрю, мб, какие-то можно.

 

[Антуанетта]

Знаешь, Мэри,
в моей голове
звери.
Они бы тебя
съели,
если бы я разрешил.

Но я их гоню из прерий,
на ключ закрываю двери.
Сидят на цепях звери,
на ржавых цепях души.

А звери мои
ночью,
рвут кожу и плоть
в клочья.
И каждый их клык заточен.
Играют на струнах жил.

Но
все-таки,
между прочим,
/пусть я и
обес
точен/,
ты вся,
до ресниц и точек -
причина того, что я жив.

Беги от меня, Мэри,
/прижмись же ко мне теснее/.
Спасайся скорей, Мэри,
/ничто тебя не спасет/.

Коснувшись тебя, Мэри,
попробовав раз,
звери,
живущие в моем теле,
хотят еще и еще.

Ты знаешь, Мэри,
есть истина в вине и теле,
религии и постели.
Но я отыскал в тебе.

И пусть сегодня
другой одеяло грею,
но спят мои злые звери,
тебя видя в каждом сне.

Поверь,
я больше не буду зрителем,
скрываясь в своей обители,
до самых последних дней.
Я прилечу с Юпитера,
в квартиру твою в Питере

Мэри,
стань укротительницей
моих
диких
зверей.

Джио Россо

 

[Мишаня]

Ни одного Джио Россо не скидывала) Не знаю, можно ли, они не для торчков.
Мэри скину, остальные посмотрю, мб, какие-то можно.

Так в Мэри ничего такого и нет.

 

[Мишаня]

Ни одного Джио Россо не скидывала) Не знаю, можно ли, они не для торчков.
Мэри скину, остальные посмотрю, мб, какие-то можно.

Аааа, так я не Мэри хотел, а монстр ты сам.